Cтраница 3
Сергей Иванович исключительно высоко ценил талант своего старшего брата, и я много раз и в разное время слышал его - слова, полные преклонения перед талантом и ролью Николая Ивановича Вавилова в науке. Он очень тяжело переживал время, когда Николай Иванович был подвергнут незаслуженным репрессиям, и, не скрывая, говорил, в частности мне, что он не может и мысли допустить о виновности брата перед народом. Он настолько любил брата, что репрессии, которые были применены к его брату, очень тяжело отразились на его собственном душевном состоянии и здоровье в течение всех последующих лет и несомненно укоротили его жизнь. [31]
Сергей Иванович был душевно чистым человеком, он всегда исходил только из того, что для развития науки нужны новые мысли, нужен обмен идеями, споры. [32]
Сергей Иванович утверждал, что современная экспериментальная физика слишком часто идет по пути создания сложнейших установок, стоящих очень дорого. Между тем по-настоящему талантливый физик-экспериментатор может избрать другой путь - путь тонкого и изящного эксперимента, где творческий полет фантазии дополняется умением лично создать простые приборы и получить тем не менее результаты фундаментального значения. [33]
Сергей Иванович, конечно, признавал важность развития индустриализации физического эксперимента ( это определение, весьма точно выражающее участие инженерной мысли и заводов промышленности, принадлежит академику Арцимовичу2), но вкусы Сергея Ивановича Вавилова и личные стремления были на стороне таких волшебников-экспериментаторов, как Петр Николаевич Лебедев и Роберт Вуд. [34]
Сергей Иванович действительно был предан науке, любил ее, и это первая основная черта его образа, которую воспроизводит наша память теперь, спустя много лет после его безвременной кончины. [35]
Сергей Васильевич Лебедев ( 1874 - 1934) родился в г. Люблине. [36]
Сергей Волконский, кн. Выразительный человек. [37]
Сергей Иванович был нетерпим также к суесловию и словесной шелухе, которой иные, в особенности начинающие, исследователи склонны порой прикрывать недостаточность и неконкретность содержания. [38]
Сергей Иванович обратился к собравшимся, рассказал им о сложившемся положении и призвал организовать необходимые научные работы, широко и исчерпывающе обмениваться опытом и производственными секретами. [39]
Сергей Иванович Вавилов в 20 - х годах бывал в залах Политехнического музея. [40]
Сергей Иванович тяжело переживал неполадки в порученном ему ответственном деле, которому уделялось большое внимание со стороны высшего руководства. Ему дорого обходилось вызванное трудностями огромное напряжение нервов, однако он никогда не жаловался на свое здоровье и, казалось, усиленной работой старался заглушить тревожные сигналы, свидетельствовавшие об ухудшении здоровья, которые становились все более и более явственными. Бывало, сразу после мучительной поездки из Йошкар-Олы в Москву Сергей Иванович погружался в сложную обстановку порученного ему дела, причем нередко ему приходилось делать большие концы по городу в трамвае или пешком. Было больно смотреть, как он с трудом, тяжело дыша, поднимался по лестнице. Когда же его спрашивали, что с ним такое, не болен ли он, то неизменно следовал всегда один и тот же ответ: Я совершенно здоров. [41]
Сергей Иванович Вавилов, впоследствии крупнейший ученый-физик, президент Академии наук СССР, был призван в армию во время Первой мировой войны и часто потом делился с учениками своими впечатлениями об оснащенности войск того времени и о технической подготовке бойцов. Однажды, принимая по долгу службы в одной воинской части имущество полевой радиостанции, Сергей Иванович случайно заметил, что в длинном списке деталей радиостанции против одного из номеров стоят красиво выписанные писарем слова: Непонятное в баночке. [42]
Сергей Иванович, как почтя каждый крупный физик, ценил приложение науки к практическим нуждам ( Эйнштейн был обладателем многих патентов на изобретения; Ньютон реформировал технику монетного дела так эффективно, что и через сто лет английское правительство не разрешило передать секреты производства французской делегации... Вавилов как научный руководитель Государственного оптического института в Ленинграде много сделал для оптической промышленности, в частности и оборонной. Из его фиановской лаборатории вышли и в результате напряженной совместной работы с московским Электрозаводом были широко внедрены в промышленность и в жизнь люминесцентные лампы, дающие огромную экономию электроэнергии. Такая прикладная деятельность была Вавилову органически свойственна. [43]
Сергей Иванович понимал, что серьезная ядерная физика невозможна без крупного ускорителя. [44]
Сергей Иванович, став президентом, совершил так необъятно много на пользу нашей культуре, что мы должны быть прежде всего благодарны ему за это. [45]