Cтраница 2
От большинства их сочинений дошли только небольшие фрагменты, но и в них мы находим упоминания Прометея, реки Истр ( Дунай), колхского царя Эета и его дочери Медеи, дочери греческого царя Агамемнона Ифигении, перенесенной Артемидой в Таврику ( Крым), Ахилла, которого после его смерти мать Фетида поселила на острове Белый в Черном море, а также скифов, исседонов, аримаспов и других полумифических народов Восточной Европы. [16]
С незапамятных времен в качестве носителя информации применяется и свет. До нас дошла легенда трехтыся-челетней давности о том, как огни ко - Многие племе - строе, зажженных на вершинах гор, в, на созывали во - ту же ночь донесли Клитемнестре, су-инов звуками Пруге Агамемнона, предводителя гре - РОГ % рубы еВО ков в Троянской войне, весть о падении Трои. [17]
Во всей своей суровости новая форма семьи выступает перед нами у греков. Захваченные в плен молодые женщины становятся у Гомера жертвой плотской страсти победителей: военачальники по очереди и в соответствии со своим рангом выбирают себе самых красивых из них; все действие Илиады, как известно, развертывается вокруг спора между Ахиллесом и Агамемноном из-за такой рабыни. При каждом сколько-нибудь значительном гомеровском герое упоминается пленная девушка, с которой он делит палатку и ложе. Этих девушек берут также с собой на родину и в супружеский дом, как, например, у Эсхила Агамемнон поступает с Кассандрой67; рожденные от таких рабынь сыновья получают небольшую долю отцовского наследства и считаются свободными гражданами; Тевкр является таким внебрачным сыном Тела-мона и может называть себя по отцу. От законной жены требуется, чтобы она мирилась со всем этим, сама же строго соблюдала целомудрие и супружескую верность. [18]
Во всей своей суровости новая форма семьи выступает перед нами у греков. Захваченные в плен молодые женщины становятся у Гомера жертвой плотской страсти победителей: военачальники по очереди и в соответствии со своим рангом выбирают себе самых красивых из них; все действие Илиады, как известно, развертывается вокруг спора между Ахиллесом и Агамемноном из-за такой рабыни. При каждом сколько-нибудь значительном гомеровском герое упоминается пленная девушка, с которой он делит палатку и ложе. Этих девушек берут также с собой на родину и в супружеский дом, как, например, у Эсхила Агамемнон поступает с Кассандрой 15; рожденные от таких рабынь сыновья получают небольшую долю отцовского наследства и считаются свободными гражданами; Тевкр является таким внебрачным сыном Теламона и может называть себя по отцу. От законной жены требуется, чтобы она мирилась со всем этим, сама же строго соблюдала целомудрие и супружескую верность. [19]
Микенский царь Агамемнон приносит в жертву богам свою дочь Ифигению ради успеха греческого войска в походе против троянцев, тем самым подчиняя всеобщим интересам жизнь своего собственного рода. Жена Агамемнона Клитемнестра защищает родовую нравственность и убивает мужа, возвратившегося из похода победителем. Сын Агамемнона и Клитемнестры Орест чтит свою мать, но по закону он должен защищать права отца. [20]
Заметим, что первоначально Ахилл опирается не на внутренний выбор. Он остается у стен Трои, добывая себе бессмертную славу. И как только Агамемнон вместе с Бри-сеидой отнимает у Ахилла эту славу, он принимает решение об отказе от участия в войне. Но вот погибает Пат-рокл, и происходит переоценка ценностей. Честь Ахилла восстанавливается, поскольку ахейцы терпят позорные бедствия. Но какая в этом радость, если погиб Патрокл. [21]
Третий отрицательный род эстетического предварения будущей совершенной действительности есть косвенный; чрез отражение идеала от не соответствующей ему среды, типически усиленной художником для большей яркости отражения. Несоответствие между данною действительностью и идеалом или высшим смыслом жизни может быть различного рода: во-первых, известная человеческая действительность, по-своему совершенная и прекрасная ( именно в смысле природного человека), не удовлетворяет, однако, тому абсолютному идеалу, для которого предназначены духовный человек и человечество. Ахилл и Гектор, Приам и Агамемнон, Кришна, Арджуна и Рама несомненно прекрасны, но, чем художественнее изображены они и их дела, тем яснее, в окончательном результате, что не они настоящие люди и что не их подвиги составляют настоящее человеческое дело. [22]
Микен, отец героев Троянской войны Агамемнона и Менелая. [23]
Диалоги превращаются в динамичные идейные поединки. Трагедии рока [ Антигона ( Antigone, 1776), Агамемнон ( Agamemnone, 1783) ] рисуют власть судьбы над индивидуальными устремлениями одержимых страстями героев. [24]
В соответствии с этим Бахофен толкует Орестею Эсхила как драматическое изображение борьбы между гибнущим материнским правом и возникающим в героическую эпоху и побеждающим отцовским правом. Ради своего любовника, Эги-ста, Клитемнестра убила своего супруга Агамемнона, вернувшегося с Троянской войны; но Орест, сын ее и Агамемнона, мстит за убийство отца, убивая свою мать. За это его преследуют Эринии, демонические охранительницы материнского права, по которому убийство матери - тягчайшее, ничем не искупимое преступление. Но Аполлон, который через своего оракула побудил Ореста совершить это дело, и Афина, которую призывают в качестве судьи - оба божества, представляющие здесь новый порядок, основанный на отцовском праве - защищают Ореста; Афина выслушивает обе стороны. Весь предмет спора сжато выражен в дебатах, происходящих между Орестом и Эриниями. Орест ссылается на то, что Клитемнестра совершила двойное злодеяние, убив своего супруга и вместе с тем его отца. Почему же Эринии преследуют его, а не преследовали ее, гораздо более виновную. [25]
По преданию, собранное из ахейских общин ополчение под предводительством Агамемнона 9 лет безуспешно осаждало Трою и лишь благодаря хитрости ( см. Троянский конь) на 10 - м г. войны одержало победу. Эти предания, по-видимому, отразили действительно имевшее место крупное воен. [26]
Достигается это посылкой знамений и посредством основанных на них пророчеств. Особое место отводится снам. Существуют привилегированные свидетели снов, сон простого смертного почли бы за ложь, сон же владыки народов Агамемнона, которому Зевс обещает близкую победу над Троей, принимают за руководство к действию. Это сон выступает прологом событий, собирается собрание, принимается решение воевать до разрушения Трои, войска устремляются на битву. Но, оказывается, сон был обманчив. Пообещав быструю победу ахейцам, Зевс дарует ее троянцам. Боги вмешиваются и в поединок Париса и Менелая, расстраивая человеческие замыслы. [27]
Через год Филд решает повторить попытку. На этот раз английские и американские корабли встречаются как раз на полпути, в Атлантическом океане, причем каждая группа имеет ровно половину общей длины кабеля. Кабели сращиваются или, по-морскому, сплесню-ются непосредственно в океане, а корабли расходятся: Ниагара - в Америку, Агамемнон - в Англию. [28]
Такие же права и обязанности Филд разделил с американским правительством. Америка выделила для постройки самый большой свой корабль Ниагара и посыльное судно Саскеханн. Эти корабли встретились с выделенными Англией Агамемноном и Леопардом у берегов Ирландии 14 августа. Кабель был укреплен на берегу, и эскадра двинулась по направлению к Новому Свету. [29]
Доказательства этих положений Бахофен находит в многочисленных, с исключительной тщательностью собранных цитатах из классической литературы древности. Развитие от гетеризма к моногамии и от материнского права к отцовскому происходит, но его мнению - в частности у греков - вследствие дальнейшего развития религиозных представлений, вследствие водворения новых божеств, представителей новых воззрений, в традиционную группу богов, олицетворявшую старые взгляды, так что последние все более и более оттесняются на задний план первыми. В соответствии с этим Бахофен толкует Орестею Эсхила как драматическое изображение борьбы между гибнущим материнским правом и возникающим в героическую эпоху и побеждающим отцовским нравом. Ради своего любовника, Эгиста, Клитемнестра убила своего супруга Агамемнона, вернувшегося с Троянской войны; но Орест, сын ее и Агамемнона, мстит за убийство отца, убивая свою мать. За это его преследуют Эринии, демонические охранительницы материнского права, по которому убийство матери - тягчайшее, ничем не искупимое преступление. Но Аполлон, который через своего оракула побудил Ореста совершить это дело, и Афина, которую призывают в качестве судьи - оба божества, представляющие здесь новый порядок, основанный на отцовском праве - защищают Ореста; Афина выслушивает обе стороны. Весь предмет спора сжато выражен в дебатах, происходящих между Орестом и Эриниями. Орест ссылается на то. Клитемнестра совершила двойное злодеяние, убив своего супруга и вместе с тем его отца. Почему же Эринии преследуют его, а не преследовали ее, гораздо более виновную. [30]