Cтраница 3
В номере от 20 декабря Народная Свобода принимается уверять читателя, что необходимо идти в Думу. Как же аргументирует при этом орган кадетов. Народная Свобода и не думает спорить против того, что очередная политическая задача для России состоит в созыве учредительного собрания. Орган кадетов принимает это положение за доказанное. И вот, кадеты отвергают оба первые исхода - на самодержавное правительство они не надеются, а в успех восстания не верят. Зато третий исход кадеты принимают. Они именно потому и зовут в Думу, что это лучший, вернейший и пр. [31]
Есть, несомненно, различие в общих положениях, из которых исходят большинство и меньшинство в оценке текущего момента и, в особенности, в характеристике тактических задач социал-демократии. Статья всю свою аргументацию [ строит ] на или - или. Я уже не говорю о том, что нельзя противополагать друг другу острую революционную борьбу и организацию революционных сил, что одно другого нисколько не исключает. Но посмотрите, к чему приводит такое или - или. Если, - говорит Большевик, - не предстоят непосредственно революционные конфликты, то надо вовсе прекратить всякое вооружение. Если не предстоит непосредственно острый конфликт, то разве этим устраняется революционная борьба. А для нее некоторой опорой является вооружение. Неужели Большевик смотрит на вооружение как на действительную силу революции и гарантию успеха восстания. [32]
Посмотрим, разумны ли те ограничения, которые ставит конференция принципиально допущенному теперь образованию революционных правительств и участию в таковых. Чем отличается понятие эпизодический от понятия временный, мы не знаем. Боимся, что иностранным и новым словом прикрывается здесь лишь отсутствие ясной мысли. Это кажется глубже, а на самом деле это только темнее и путанее. Чем отличается целесообразность частичного захвата власти в городе или районе от участия во временном революционном правительстве всего государства. Разве в числе районов нет Кавказа, который больше многих государств. Никто не станет отрицать, конечно, что при недостатке сил, при неполном успехе восстания, при нерешительной победе его возможны частичные, городские и прочие временные революционные правительства. [33]
Одновременно с заговором Башмака в Бадене и, очевидно, в непосредственной связи с ним в Вюртемберге возник второй заговор. Согласно источникам, он существовал уже с 1503 г., и так как название Башмак стало со времени провала унтер-громбахского заговора слишком опасным, то союз здесь был назван Бедным Конрадом. Главным центром его была долина Ремса у подножья горы Гогенштауфен. Существование союза уже давно не было тайной, по крайней мере среди парода. Бессовестные притеснения со стороны правительства герцога Ульриха и ряд голодных лет, сильнейшим образом способствуя развертыванию движений 1513 и 1514 гг., увеличили число членов союза; самый взрыв был вызван вновь введенными налогами на вино, мясо и хлеб и налогом на капитал в размере одного пфеннига с гульдена ежегодно. К городу подступило 3000, а но другим сведениям 5000, крестьян, но герцогским чиновникам удалось посредством ласковых посулов убедить их уйти обратно; герцог Ульрих, пообещав отмену новых налогов, поспешно прискакал в город с восемьюдесятью всадниками, но там благодаря этому обещанию спокойствие уже было восстановлено. Герцог обещал созвать ландтаг и рассмотреть на нем все жалобы. Однако руководители союза хорошо понимали, что у Ульриха был лишь один умысел: удержать народ в повиновении до тех пор, пока он не наберет и не стянет достаточного количества войск, чтобы иметь возможность нарушить свое слово и собрать налоги силой. Успех первого восстания в долине Ремса поднял авторитет движения в глазах народа; послания и эмиссары нашли всюду благоприятную почву, и на состоявшийся 28 мая в Унтер-Тюркгейме съезд собралось большое количество делегатов со всех частей Вюртемберга. Было решено энергично продолжать агитацию и при первом удобном случае начать действия в долине Ремса, с тем чтобы отсюда распространить восстание далее. Когда бывшему солдату Бантель-гансу из Деттингена и пользовавшемуся большим уважением крестьянину Зингергансу из Вюртингена удалось вовлечь в союз жителей Швабского Альба, восстание уже вспыхнуло повсеместно. [34]