Cтраница 3
К Борису некоторые летописцы равнодушны, другие с восторгом отзываются о его достоинствах, хотя и указывают на недостатки, бывшие причиною его погибели; некоторые, писавшие, очевидно, под влиянием духа партии, сильно чернят его память. Вообще летописцы снисходительнее к Шуйскому, хотя большинство из них смотрит на него как на человека, поторопившегося взять в свои руки верховную власть и оказавшегося неспособным удержать ее; некоторые, впрочем, безусловно превозносят его. Но относительно Лжедимитрия все отзывы согласны не в пользу его. Это явление понятно: никто не сочувствует палачу потому только, что он исполнитель справедливого приговора над преступником; не могли сочувствовать и предки наши орудию кары небесной за грехи целого народа или одного Годунова; и люди, коснувшиеся ( впрочем, очень слегка, очень боязливо) вопроса о подстановке, не разделяя общего мнения о сверхъестественных причинах появления Лжедимитрия, могли не сочувствовать его личности и поступкам, уже не говоря о том, что не хотели высказывать этого сочувствия. Большинство, как проговорился Палицын, любило Лжедимитрия; но люди из большинства обыкновенно не записывают своих мнений; притом же большинство было напугано страшными словами, страшными отзывами, которые повторялись людьми, имеющими высший авторитет, людьми знающими, разумными, а большинство, особенно в то время, было более всего способно поверить этим отзывам и напугаться ими, вследствие чего могло даже возненавидеть прежнего любимца, когда было объявлено и утверждено, что он был еретик и чернокнижник. [31]
Вот что говорит современный летописец об образе действия Шуйского в Угличе... Далее цитируется Новый летописец, сочинение, возникшее около 1630 г. См. [32]
События из-под пера Летописца выходят преображенными, он выстраивает их в ему одному ведомую и близкую, отвечающую его истине связь. [33]
Как, каким образом Летописец, кто бы он ни был, мог устранить из Повести такое важное, с христианской точки зрения архиважное событие - вычеркнуть крещение своего народа. [34]
Дальше идет уже текст Летописца, который с христианских позиций объясняет возможность такого волшебства. [35]
При всем местном патриотизме летописцев отдельных земель их объединяет глубокий интерес к общерусским событиям. [36]
Конашевич, - говорит один летописец, - всегда в миру с панами жил, зато козакам и хорошо было, только посполь-ство очень терпело. Кроме того, Сагайдачный служил хорошую службу польскому правительству на войне, ходил под Москву на помощь к Владиславу, дрался с турками и татарами; козаки его играли главную роль в знаменитой Хотнн-ской битве ( 1621 года), где Польша была спасена от нашествия султана Османа, которое, как мы видели, должно было соединиться и с московскою войною. [37]
О том же свидетельствует и Псковский летописец; он говорит, что в 1627 и 1628 годах умышлением воеводы и дьяка дали на откуп квасников, извощиков, дегтярен и банников на оброк и площадных подьячих, а в 1629 году купили на Москве кабаки псковские Ивана Никитича Романова закладчик Хмелевский с товарищами и продавали вино по 4 алтына стопу, а стоп убавили; другие люди откупали кабаки по волостям. Человек с состоянием должен был находиться в беспрерывном страхе за свое имущество и за свое спокойствие, потому что оно было постоянною целию для людей, хотевших поживиться на чужой счет, а такие люди были не между одними козаками: начали приезжать из Москвы во Псков дворяне, дети боярские и торговые всякие люди с ложными зазывными грамотами, требуя зажиточных горожан в Москву на суд; те, только чтоб не предпринимать разорительного путешествия, не испытывать знаменитой московской волокиты, мирились, сами не зная в чем, давали иногда больше десяти рублей. Вследствие этого псковские всегородные земские старосты били челом царю, чтоб дал псковичам право судиться у себя во Пскове во всяких делах, кроме уголовных; царь исполнил просьбу. Шуяне били челом князю Прозоровскому на его человека Акинфова, что он взял зазывную грамоту на шестерых шуян посадских людей, поклепав напрасно, убытчит и продает и вперед похваляется на многих посадских и остальных людишек зазывными же грамотами, поклепами и продажами и убытками великими. Мирское устройство городов обеспечивало горожанам право подавать всем миром беспрестанные жалобы царю и вельможам, не обеспечивая, однако, как мы видели, возможности защищаться всем миром, когда соседнему прикащику вздумается въехать в посад с угрозами: одни формы не помогут, как бы они хороши ни были. Мирское устройство, с другой стороны, обеспечивая право жаловаться всем миром на злоупотребления, не обеспечивало от разорения и правежа, когда весь мир должен был платить за пустые дворы, все более и более в некоторых городах прибавлявшиеся; в 1640 году шуяне били челом: в прошлом 1631 году было у нас по писцовым книгам на посаде жилых тяглых дворов 154, в прошлом 1639 году запустело 32 двора, да в нынешнем 1640 погорело 82 двора, осталось у нас разломанных дворишков 40, и пошли мы по миру, промыслишки и товаришки - все пригорело; да мы же до пожара и после пожара стоим на правеже за недоплаченные в 1639 году дворовые деньги. [38]
К сочинениям этого жанра относится Летописец начала царства, в котором описаны первые годы правления Ивана Грозного и доказывается необходимость установления царской власти на Руси. Другим крупным сочинением того времени является Книга Степенная царского родословия. Портреты и описания правлений великих русских князей и митрополитов в ней расположены по 17 степеням - от Владимира I до Ивана Грозного. Подобное расположение и построение текста как бы символизируют нерушимость союза церкви и царя. [39]
Мы говорим здесь о труде Летописца прежде всего как о труде Нестора, поскольку редакционная работа последнего автора, Сильвестра, ограничилась очень малым. [40]
Советская литература никогда не была бесстрастным летописцем, который, добру и злу внимая равнодушно, фиксировал задним числом великие и малые события в жизни народа. На всех этапах борьбы и строительства она лучшими своими произведениями неизменно помогала партии в работе по коммунистическому воспитанию трудящихся, всегда твердо помнила, что и песня, и стих - это бомба и знамя. Литераторам всех братских народов Советского Союза предстоит с удесятеренной энергией выполнять эту благородную функцию литературы в шестой пятилетке, когда неизмеримо повысится спрос советского общества на эстетические ценности, на ценности нашего искусства. [41]
Пресс-группа состоит из 5 человек: летописец, художник и киношник, оформитель и два фотографа. [42]
Вернемся во времена полулегендарные уже для Летописца, в эпоху, когда еще шел процесс расселения славян, расширения их земель, когда почти мифическим - или реальным. Кием был над днепровской кручей срублен небольшой городок. [43]
Каждая деталь, сохраненная для нас Летописцем, попала на листы Повести, чтобы показать, что и частные события декларируют факт мирового значения: в Восточной Европе сложилось могучее славянское государство, прочное не только силой князя, не только единством власти и веры, а глубокими внутренними связями, общностью языка, культуры, общностью судеб, единством народным. [44]
Перед рассказом о проповеди Андрея на Руси Летописец подробно описывает речной путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру. Описание это переходит в легенду о путешествии апостола на Русь. [45]